"Войцек" Вернер Херцог (1979)

упало из френдленты
http://community.livejournal.com/drugoe_kino/1682719.html

- Когда солнце в зените и мир загорается
пламенем, я слышу страшный голос

- А небо сегодня такое серое, плотное,
что хочется вбить в него крюк и повеситься,
потому что мысли скачут

- Столяр, собирая стружку, не знает,
чья голва по ней покатится.

Взявшись за экранизацию драмы Георга Бюхнера, немецкого писателя и врача, трагически умершего в возрасте 23 лет, Херцог не прогадал. На материале этой небольшой, отрывочной, неотшлифованной пьесы он смог реализовать и свою тягу к аффекту, сильным, подчас разрушительным эмоциям, и пристрастие к немецкому девятнадцатому веку. И уж точно не прогадал он, взяв на главную роль своего дорогого врага Клауса Кински. Полоумный циничный истерик, одержимый спонтанными мистическими прозрениями, Кински, как это принято говорить, идеально вписался в образ.

Войцек визионер в потрепанной солдатской униформе, юродивый, не знающий спокойствия, он чувствует изнанку мира и слышит таинственные голоса, которые не оставляют ему выбора. В сущности он марионетка точно такая же, как все мы, но по крайней мере знающая об этом. И надрывность его существования именно в этом ужасающем знании (а если точнее, смутном предчувствии).

Он не тщится быть философом, он не думает даже доказать, что он человек, он просто пытается быть хорошей марионеткой отсюда его акцентированные телодвижения. Но марионетка, чувствующая правду, не сможет быть такой, как должна. Поэтому он до нелепости и комизма не встраивается в этот на редкость камерный (без одержимости обширными ландшафтами в духе Каспара Давида Фридриха) для Херцога мир думает, когда не надо и не думает, когда надо, донимает нормальных обывателей своей наивной наблюдательностью и профетическим даром.

Поэтому для других он только тело, объект подвергаемый муштре и медицинским опытам (следы образования Бюхнера). Это автоматически лишает его свободы воли, морали, логики поступков, ставит его один на один с хаосом. Лишь жена связывает его с человеческим миром, но она, следуя своей развратной натуре, сама рвёт эту связь ( Лучше нож в теле, чем твои руки!). И тогда на долю героя остаётся только две вещи.

Первая дикий, хоть и почти беззвучный крик, который идёт из таких глубин сущестования, где не имеют цены и значения ни эмоции, ни поступки, ни рассуждения, ни вера. Это крик духа, осознавшего абсурдную, враждебную бессмысленность мира. Вторая это бесконтрольные движения тела, освободившегося от власти сознания и подчиняющегося лишь галлюцинаторным велениям давящего абсолюта.

Итог его безумия не бунт, как может показаться на первый взгляд, а полный распад внутренних связей личности, уже не способной сопротивляться влияниям первозданного хаоса. Он как бы избран миром, чтобы показать нам, что может случиться, если мы на секунду откроем глаза. Убивая жену, он уже не испытывает никаких эмоций ненависти, ревности, мести. Это не упоение и даже уже не безумие это п олное вне-умие и вне-чувствие отсюда и техника съёмки этого эпизода. Человек, методично вонзающий нож в живую плоть это человек, не только утративший всякое представление о себе, но и человек вообще уже не видящий смысла в представлении.

И в конце фильма, он словно в насмешку, получает минуту сознания своего я и боли потери.

Читаем еще
Рамирес: с удовольствием проведу с Алексеевым матч-реванш